|
Глава 2. После ПобедыДумаю, он из вежливости говорил об «охране». На самом деле они догадывались, что у нас во время войны на вооружении практически не было авиационных радаров и радиолокационных прицелов. Вилки сказал, что последний год их кормили очень плохо. Всего 250 граммов хлеба в день и 200 граммов мяса в столовой. Очень мало сахара и жиров. При этом, как правило, рабочих кормили лучше, чем инженеров. На заводе работали и иностранные рабочие, в том числе русские и французы. Якобы (хоть мы и не поверили) русских кормили так же, как немцев. Они, правда, не имели права жить в частных квартирах, а ночевали в лагере. Он счел нужным добавить: По-моему, все зверства есть результат работы СС. Это не люди, а звери. Слышали ли вы что-нибудь о лагерях уничтожения Майданеке, Треблинке, Освенциме, Бухенвальде? Об истреблении 6 миллионов евреев? Нет, я ничего об этом не знаю. Знаете ли вы, что такое «газваген»? Нет, никогда не слыхал. Мы, как могли, объяснили немецким специалистам устройство и назначение газовых камер и газвагенов. На их лицах нельзя было обнаружить ни удивления, ни каких-либо других эмоций. Слушали очень внимательно. Снова: «Это все СС и гестапо». Мы донимали их расспросами о других фирмах и исследованиях. Как все радиоспециалисты и электронщики, они были хорошо информированы о родственных фирмах и разработках и рассказали нам, что радиолокационной техникой для нужд ПВО в основном занимались «Телефункен» и «Лоренц», дистанционным управлением «Аскания» и «Сименс». За последние полгода многие руководители вместе с персоналом и лабораториями перебазировались в Тюрингию и Вестфалию. Им было известно, что секретное оружие «ракеты возмездия» делалось в Пенемюнде. Никто из них там не бывал это было очень секретно. Но другие отделения « Телефункена» строили наземные локаторы и станции радиоуправления ракетами. |
|