Глава 6. На Марс и Венеру

Никакой связи между событиями на блоке «Л» 8К78 и боевой ракетой Р-9–8К75 не было. Тем не менее, согласно правилу «беда не приходит одна» рядом со стартом 8К78 на 51-й площадке 27 октября произошел взрыв ТНА ракеты Р-9.

29 октября заседала Госкомиссия. Слушали доклад главного двигателиста ОКБ-1 Михаила Мельникова, который излагал свою версию взрыва на блоке «Л», основываясь на сообщениях Райкова и телеметрической информации, полученной с кораблей «Долинск» и «Краснодар». Доклад был успокаивающий: «В ТНА, по всей вероятности, попала посторонняя частица. Взрыв ТНА — чистая случайность. Пуски следует продолжать». Ох уж эти посторонние частицы! С их помощью удавалось объяснить, при необходимости, любые аварии.

Мы продолжали. 30 октября вывезли на старт носитель с АМСом 2МВ-4 № 4, а в МИКе испытывали последний 2МВ-3 № 1.

31 октября утром я ушел на Госкомиссию. Перед этим не спавшие всю ночь Виталий Калмыков и его друг Куянцев доложили, что по метровой — аварийной — линии не проходят команды в спускаемый аппарат. Богуславский остался с ними разбираться. В перерыве заседания комиссии я сбегал в зал и — «ура!» — по «метрам» дефект устранили, команды идут! К обеду испытания последнего аппарата были закончены, мы отправили его в барокамеру, а сами решили два часа соснуть.

1 ноября был ясный холодный день, дул сильный северный ветер. На старте шла подготовка к вечернему пуску. Я забежал после обеда в домик, включил приемник, убедился в его исправности по всем диапазонам. В 14 часов 10 минут вышел на воздух из домика и стал ждать условного времени. В 14 часов 15 минут при ярком солнце на северо-востоке вспыхнуло второе солнце. Это был ядерный взрыв в стратосфере — испытание ядерного оружия под шифром К-5. Вспышка длилась доли секунды.

Дальше >>