Глава 6. На Марс и Венеру

Раушенбах, трезво оценив ситуацию, отказался от разработки устройства, ориентации солнечных батарей и силовых маховиков для ориентации всего аппарата. Ему явно не хотелось связываться с авантюрными по срокам работами.

Пилюгин заявил, что ему, если сильно повезет, дай Бог справиться с управлением еще двумя ступенями Р-7.

Рязанский предложил поручить всю проблему радиосвязи СКБ-567, где вместо неожиданно скончавшегося Губенко руководителем был назначен Белоусов и главным инженером — Ходарев. Только эта молодая фирма да еще Владимир Хрусталев — главный конструктор оптических приборов ЦКБ «Геофизика» — бодро заявили: «Сделаем».

Вскоре меня пригласил Иосифьян в свой роскошный особняк у Красных ворот. Он подарил мне свою книгу «Вопросы единой теории электромагнитного и гравитационного инерциального полей». Этот труд входил в явное противоречие с общей теорией относительности Эйнштейна. Если бы все там было справедливо, Андроник, безусловно, заслуживал Нобелевской премии. Но физики-теоретики нашей Академии наук научный трактат Иосифьяна не признавали. Попытка создания единой теории поля, как известно, была целью последних лет жизни Эйнштейна. Такая всеобщая теория поля не создана до сих пор.

Я просил снизойти к нуждам «заржавленных электриков», отложив в сторону высокую и чистую науку, и получил от Иосифьяна заверение в полной поддержке всех наших работ по MB. Была создана «ударная» группа во главе с Николаем Шереметьевским. С этого, пожалуй, и началась космическая деятельность будущего академика и директора Всесоюзного научно-исследовательского института электромеханики (ВНИИЭМ) Николая Николаевича Шереметьевского.

Дальше >>