1971 год

На этом наше расследование на месте происшествия закончилось. После того, как корабль был при нас опечатан, я дал команду отправить его в Москву.

В 19:30 мы были уже в Москве, и в 21:40 я уже стоял в почетном карауле у праха космонавтов. Волков лежал в гробу, как живой, а лица Добровольского и Пацаева изменились до неузнаваемости. Первоначально было объявлено о прекращении доступа в ЦДСА в 10 часов вечера, но пришедших проститься с космонавтами было так много, что церемония прощания продолжалась до полуночи. Около часа ночи состоялась кремация...

7 июля.

Сегодня написал три страницы о полете и гибели экипажа «Союза-11», которыми будет завершаться выходящая в Политиздате книга «Летчики и космонавты». Из 25 наших космонавтов, побывавших на околоземных орбитах, 19 продолжают работать, пять — захоронены в Кремлевской стене и один — на Новодевичьем кладбище.

Пришло время поставить точку в «Космических дневниках», которые я вел более десяти лет подряд. Но прежде, чем сделать это, я не могу не вернуться еще раз к постигшему нас несчастью. Такое больше никогда не должно повториться! Считаю своим долгом сказать об этом трагическом случае все, что я о нем думаю, невзирая на точку зрения высокого начальства в лице Устинова, Сербина и Смирнова.

Меня насторожили разговоры, которые вели Мишин, Афанасьев и Бушуев с руководителями партии и правительства. Нашлись люди, пытавшиеся с умным видом утверждать, что «дырку в корабле можно было заткнуть пальцем». Другие возлагали вину за отсутствие радиосвязи с экипажем на самих космонавтов, якобы забывших включить передатчики перед спуском корабля с орбиты. Кое-кто договаривался даже до того, что причина кроется в «неудачном подборе экипажа». Но больше всего меня поразило «смелое и принципиальное» заявление маршала Кутахова: «Мы виноваты в том, что космонавты летали без скафандров».

Дальше >>