1966 год

К 15 часам я, Комаров, Хрунов, Горбатко и Ващенко поехали в ЛИИ. У Н.С.Строева собрались кроме офицеров ВВС Мишин, Цыбин, Северин, Алексеев, Анохин, летчики-испытатели и испытатели космической техники. Мы просмотрели кинокадры о ходе экспериментов на самолете Ту-104 по надеванию испытателями скафандров в условиях невесомости и переходу из корабля в корабль. Люк корабля имеет диаметр 660 миллиметров, а поперечное сечение космонавта в наддутом скафандре и с ранцем на спине составляет 650 миллиметров. Четыре испытателя десятки раз пытались выходить и входить в корабль. 50 процентов попыток оказались неудачными. Было много случаев, когда прямоугольная коробка ранца не проходила через круглое отверстие люка. Испытателям приходилось проделывать акробатические трюки, чтобы протолкнуться в люк, причем особенно труден вход в корабль. Все единодушно признали, что необходимо расширить люк или изменить форму и уменьшить размеры ранца. Мишин заявил, что для кораблей №3 и №4 увеличить люк уже невозможно, корабли почти готовы, и переделка люка задержит полет на 6—8 месяцев, но он согласен внимательно изучить возможности увеличения люка на последующих кораблях. Северин сказал, что он не может изменить форму ранца и уменьшить его размеры. Договорились, что сегодня в ОКБ-1 будут продолжены попытки найти согласованное решение. Одновременно решили продолжать испытания и подключить к испытателям космонавтов Хрунова и Горбатко. Предложение об участии в испытаниях космонавтов внес Северин, и в этот момент Мишин допустил большую бестактность. В присутствии Хрунова, Горбатко и всех собравшихся он выкрикнул: «А зачем Хрунова и Горбатко включать в испытания? Ведь они не полетят в космос...» Создалась очень неприятная ситуация, все с недоумением смотрели на меня. Пришлось сказать Мишину, что вопрос о том, кто полетит, будет решаться не здесь, и вряд ли уместно сейчас говорить об этом. Мишин понял свой промах и сказал, что он не возражает против участия в испытаниях Хрунова и Горбатко, но одновременно настаивает на включении в группу испытателей от ОКБ-1 Анохина и Елисеева. Такое предложение возмутило даже невозмутимого Строева (начальник ЛИИ), он сказал: «Я очень уважаю Анохина, но нужно ли включать его в группу испытателей? Над этим нужно серьезно подумать». А Северин и Алексеев добавили: «На Анохина скафандра нет и раньше, чем через 2—3 месяца, не будет». Вся эта сцена — лишняя иллюстрация нашей плохой работы, подтверждение того, что ВПК (Смирнов) плохо руководит промышленностью и пытается вмешиваться в подготовку космонавтов. В сложившейся обстановке было бы целесообразно заставить ОКБ-1 на кораблях №5, №6 и последующих расширить люк до 720 миллиметров, а для того, чтобы не срывать сроки полета кораблей №3 и №4, люки в них не переделывать, а Главного конструктора Северина обязать перенести ранец со спины на пояс. Северин утверждает, что для такого изменения подвески ранца ему потребуется три месяца. Думаю, что здесь он перебрал, — с этой работой можно справиться и за месяц. Подвеска ранца на поясе значительно облегчает выход и вход через люк, но космонавт с ранцем на поясе выглядит не совсем обычно: нарушается уже сложившееся представление об экипировке космонавтов.

Дальше >>