|
Комфорт и скоростьПо возвращении в Москву я доложил АэСу о положении дел на серийном заводе и о разговоре с Шибаевым. — Он что, так и сказал: «Яковлев опять построил непрочную машину»? — Да, так и сказал. Когда все же серийные заводы раскачались и наши самолеты начали поступать в эксплуатацию, пророчество Шибаева неожиданно чуть не сбылось: известный ас и безупречный летчик-испытатель Амет-хан Султан, собираясь взлететь на Як-40 и довольно резко разворачиваясь перед стартом, почувствовал, как одна из главных стоек шасси обломилась и самолет уткнулся крылом в землю. Сочтя некорректным обвинять в этом такого искусного летчика, решили произвести профилактический осмотр всех самолетов, находящихся в эксплуатации. На том же самом месте, где головка стойки шасси раздваивается на два рога, на большинстве самолетов, налетавших более 100 посадок, обнаружились трещины. Эксплуатацию самолетов остановили. Чрезвычайное происшествие! Прихватив с собой злополучную стойку шасси, едем втроем «на ковер» к министру авиапромышленности. Он оказался не один, а во главе целой коллегии. — Кто хозяин машины? — спрашивает министр, грозно глядя на нашу группу. Видя, что С. К. Мусолин, начальник отдела механизмов КБ, отвечать не собирается, а Бендерский сидит с отсутствующим видом, несмело отвечаю: — Я, Петр Васильевич. — Ну что у тебя тут? — спрашивает он, подходя к стойке шасси, уложенной на ковер. — Вот тут, — став на колени перед склонившимся министром и показывая на совершенно гладкое место, говорю я, — происходит концентрация напряжений, в результате которой накапливаются усталостные деформации, приводящие к образованию трещин. Если присмотреться, она тут и видна. |
|