|
|
Комфорт и скорость— Посмотрим, посмотрим, как это яковлевское дерьмо развалится. — Других-то учить легко, самому еще надо подучиться немного. Наконец в лаборатории наступила напряженная тишина, нарушаемая только лаконичными возгласами: — Даем 70 % нагрузки… — Есть 70 %, есть 70 %, есть… есть… есть…, — отвечают наблюдатели каждого динамометра, установленного возле локальных силовозбудителей. — Даем 80 %. — Есть 80 %, есть 80 %, есть… есть… есть… — Даем 90 %. — Есть… есть… есть… — Даем 95 %. — Есть… есть… есть… — Даем 98 % разрушающей нагрузки. В напряженной тишине стали раздаваться слабые потрескивания. — Есть 98 %… есть… есть… — Даем 100 %. — Голос ведущего испытания возвысился, напоминая торжественные звуки патетического голоса Ю. Б. Левитана (известный диктор радио, читавший важные сообщения во времена Великой Отечественной войны). Крылья и оперение самолета изогнулись гигантскими дугами, фюзеляж тоже заметно деформировался, слышались громкие потрескивания, но самолет все еще держался. — Продолжаем нагружение до разрушения. Даем 101 %… Даем… — Трах, бах, тарарах! Со страшным грохотом, подняв тучи пыли, самолет Як-40 разрушился при 101,5 % нормированной разрушающей нагрузки. Вот она, желанная минута, когда гром ломающихся конструкций отдается в сердце сладкой музыкой! Никогда не забудется и сцена на аэродроме в Жуковском. Вот в двухместную пилотскую кабину Як-40 усаживается в одиночку лихой летчик-испытатель А. А. Щербаков, приглашенный из ЛИИ специально для опасного испытания самолета по срыву в штопор. В пассажирской кабине закреплен рассредоточенный балласт, заменяющий пристегнутых к сидениям доверчивых пассажиров. |
|