|
|
На реактивной тяге— Виктор, — говорю ему, — нечего нервничать. Сейчас, как мне сказали, должен подъехать сюда Шахурин, я ему доложу все, как есть, и он, будь уверен, этот безумный пролет над Тушино отменит, а ты слетаешь в контрольный полет на высоте. — Как ты ему доложишь? Ты же зарос, как дикарь, он и говорить- то с тобой не станет. Я потрогал свои щеки. Щетина отросла настолько, что стала мягкой. — Ладно, еще время есть, сейчас сбегаю, побреюсь. Уходя, я еще раз взглянул в глаза своего товарища, полные тревоги. — Не волнуйся, все будет хорошо. Возвращаясь на аэродром, я обратил внимание на вереницу машин, одна за другой выезжавших из ворот. Сердце упало. Подойдя к ангару, спрашиваю: — Где Расторгуев? — В воздухе. — Шахурин был? — Нет, он поехал напрямую в Тушино. На крыше нашего ангара столпились люди. Забравшись туда, я увидел, как ярко-красный самолет, наш Як-3, на большой скорости промчался с факелом на хвосте, правее ангара и, продолжая снижаться, скрылся за домами и деревьями. Через несколько секунд он взмыл «свечкой» над Тушино. — Ай, да Виктор! Вот дает! — раздались возгласы в группе стоящих на крыше. Высота, на глаз, с километр… полтора… два… Огненный факел погас, а из хвоста самолета стали периодически вылетать хлопья беловатых дымков. — Ну, еще, вот это да! — продолжались реплики на крыше. Неужели они не видят, что дело плохо, — думаю я. Наконец, совершенно потеряв скорость, самолет нехотя перевернулся носом вниз и, снова ее набирая, перешел в отвесное пике, затем в отрицательное, далее продолжая пикировать, стал очень вяло снова входить в пикирование с положительным углом… |
|