|
Суровая школа— Альма, Альма! (Это моя кличка, на собачий лад). — Ну? — Детали не подходят, — говорит он, показывая на лежащие на верстаке железки. — Как так? — схватываю и тут же бросаю их, — они, оказывается, сильно нагреты. — Ха-ха-ха! Или еще. Приношу сварщику узел и шайбу. — Нужно приварить. — Держи. Прикладываю шайбу на место и держу. Голой рукой. Сварщик спокойно зажигает горелку и начинает разогревать металл, будто не замечая моих пальцев. Я держу пока хватает сил, потом, выпустив деталь из рук, дую на пальцы. — Что, горячо? — участливо, давясь смехом, спрашивает он, вместо того, чтобы предложить лежащие тут же пассатижи. Разговоры с Яковлевым проходили так: — Вы о плазах позаботились? — Нет еще. — Чего же вы ждете? Закажите Панкратову (это был начальник столярного цеха) плазы для сварки боковин фюзеляжа, а также плазы для склейки лонжеронов крыла, нервюр и для сборки крыльев, отдельно для правого и для левого. Не успел я разобраться с плазами и дать на все необходимые эскизы, как слышу новый вопрос: — Где же трубы? На следующей неделе явятся слесари, чем же они будут заниматься? — На некоторые узлы из листовой стали мы с Барсуковым чертежи подготовили, а вот о трубах я еще не подумал. — Напрасно. Вызывайте с аэродрома Салова, там ему пока нечего делать, он мигом достанет трубы, дайте ему только список. — Будет сделано. Когда трубы привезли, новый вопрос: — Почему до сих пор не готов плаз боковины фюзеляжа? — Он расчерчен. — Это я видел, а бобышки-то не наклеены. — А зачем они? — Без них трубы начнут смещаться, их нужно зафиксировать между бобышками. |
|