|
|
В Авиационном переулкеТолько над тремя столами в просторном зале яркий свет настольных ламп выхватывал из темноты угольники, рейсшины и руки склонившихся к чертежам конструкторов, лица которых оставались в полумраке. В один из дней 1932 года, задержавшись, как обычно, сверхурочно, мы спешили закончить к сроку свою работу, перечерчивая по всем правилам серийного производства опытные чертежи самолета МБР-2 (морского ближнего разведчика). Если подготовка чертежей для серийного выпуска замечательного истребителя И-5 нас увлекала, а вторая работа — над внедрением в серию бронированного штурмовика С. А. Кочеригина, с его двенадцатью пулеметами и гранатометами «комбайна смерти» — тоже казалась интересной, то возня с заурядной летающей лодкой была просто невыносимой. Скучная работа располагала к разговорам. — Захожу я как-то на пятый этаж, а там Виктор Шелепчиков чертит какой-то каркас сварного трубчатого фюзеляжа. На мой вопрос «Что это?» — молчит, — затеял беседу Андрей Ястребов. — А я знаю, что это, — отозвался Иван Иванкович, — ему «левую» работу сам Беляев подкидывает. — Скажешь тоже, — басит Андрей Ястребов, — разве начальник Бюро внедрения осмелится на это? — Он, говорят, с каким-то Яковлевым знается, от него и работу берет. — Что еще за Яковлев такой? — Газеты читать надо. Там иногда о каких-то АИРах пишут. Легких самолетах его конструкции. — А ребятам платят? — Слышал, что неплохо. — Я бы тоже подработал. Да не знаю, как подрядиться. — А ты поговори с Трефиловым. Он с Беляевым давно в контакте. Снизу послышался отдаленный голос: «Сердце красавиц склонно к измене Звуки приближались и усиливались. Наконец, в гулком пустом здании, уже на нашем четвертом этаже, раздалось: «.. Вечно смеются, вечно лукавят, |
|