|
Глава 18. Последний пуск Н1После столь радикального решения министра все 42 прибора были сняты с «борта» за 40 минут и через три часа упакованы и отправлены к самолету. Когда расходились, ко мне подошел Самохин. Он был в полной форме генерал-полковника и при орденских планках. Для надежности я сам с вами полечу, чтобы в Харькове по вине авиации не было никаких задержек. Вылетели рано утром 12 сентября, рассчитав прибыть на завод к самому началу рабочего дня. После взлета первым среди всех невыспавшихся очухался Иосифьян: Вы мне скажите, зачем летим? Два члена-корреспондента Академии наук СССР, главный конструктор Куйбышева, я вице-президент армянской Академии наук, Михаил Иванович Самохин генерал-полковник, Герой Советского Союза, бросив стоящую на старте громаду высотой сто метров, гоним самолет за тысячи километров только потому, что кто-то увидел зеленые пятнышки на обмоточном проводе трансформатора. Допустим, что это в самом деле плесень от сырости или черт его знает от чего. Ну и что? Какого года изготовления тарансформатор? Машина изготовлена в 1971 году, а трансформатор в 1970-м, ответил Присс. Вот, теперь мы везем эти несчастные трансформаторы в Харьков, там их проверят на соответствие документации и всем техническим условиям. Я не сомневаюсь, что все будет в порядке. Что мы дальше будем делать? Дальше, предположил я, мы потребуем анализа этой «зелени» и заключения о допуске приборов к полету в сторону Луны. На месте директора завода, к которому мы летим, возразил Иосифьян, я бы дал каждому по стакану коньяка и отправил в полет обратно, в сторону Тюратама. Кстати, Михаил Иванович, а сейчас ты не можешь нас угостить? |
|