|
Глава 4. Жесткий путь к мягкой посадкеЯ коротко доложил итоги по реализации мероприятий всех последних аварийных комиссий. Установили окончательно срок пуска 31 января. Если не на полигон, то в Симферополь СП обязательно прилетит, уверял Тюлин. По этому поводу Тюлин консультировался с заместителем министра здравоохранения Бурназяном. Аветик Игнатьевич Бурназян опекал здоровье атомщиков и ракетчиков. Но Четвертое главное управление Минздрава СССР было вне его сферы влияния, кремлевские больницы ему не подчинялись. По-видимому, выбор оперирующего хирурга был результатом взаимной договоренности между Королевым и Петровским. Королеву импонировало, что его будет оперировать не только известный хирург, но к тому же еще и министр здравоохранения СССР! Гибель и похороны КоролеваВ середине дня 14 января я был один в кабинете. Изучал пухлую папку накопившейся за последние дни секретной почты. Попросил Зою Григорьевну ни с кем меня не соединять. Неожиданно вбежал Цыбин и крикнул: Сергей Павлович умер! Ты в своем уме?! Какой Сергей Павлович? Наш, наш Сергей Павлович Королев! Позвонила из больницы Нина Ивановна! Я стоял совершенно ошеломленный, не соображая, что же теперь следует делать. Не может быть! Этого действительно не должно быть! Через секунды осенило: Звоним Бурназяну! По справочнику правительственной АТС нахожу номер «кремлевки» и с надеждой на какую-то ошибку набираю 2759. Аветик Игнатьевич на прямой вопрос, что ему известно о Королеве, несколько секунд молчал. Потом сказал: Оперировали Петровский и Вишневский. Кроме полипов, обнаружили саркому. Было сделано все возможное, но сердце не выдержало. Операция длилась больше четырех часов. |
|